Не поцелует даже. Ну и я не буду.
– Нифига не доброе, – Аркадий сел за стол, не дождавшись отца. – Надоели блины.
– Можешь не есть, – улыбнулась Милана.
Её абсолютная невозмутимость начинала всё больше действовать ему на нервы.
– И не буду есть! – твёрдо сказал Аркадий, ненавидя себя за этот бесконтрольный протест. – Фигня твои блины!
– Отлично! Мне больше достанется, – послышалось сзади.
Fuck. Отец энергично вошёл на кухню. Милана засияла. Спелись, блин. Устроили завтрак в полвосьмого. Суббота, ваще-то. Жаворонки, тоже мне.
— Миланочка, ты просто чудо! – восхитился отец, увидев три высокие стопки аппетитно румяных блинов.
– Благодарю вас, – улыбнулась чудесная Смоленская и начала порхать вокруг стола, предлагая сиропы, тонко нарезанную клубнику, варенья и джемы.
Аркадий наблюдал за ней, разбираясь со своими противоречиями, и не заметил, как Милана положила на его тарелку сочный блин.
– Как ты любишь, – сказала она, полив блин его любимым сиропом и легко дотронувшись до его руки кончиками своих нежных пальцев.
Это мимолетное прикосновение всколыхнуло больше эмоций, чем он ожидал.
– Чё ты мне самый большой блин дала? – спросил Аркадий, когда Милана села на своё место и все приступили к завтраку.
– Они все одного размера, – мягко возразила она.
– Не-а, ты дала мне самый толстый, – не унимался Аркадий, пристально глядя на Милану.
Отец наблюдал за происходящим с ироничной улыбкой.
– Это потому, что я заботливая и хозяйственная, – Милана посмотрела ему в глаза.
Изумрудный смех тебе в ответ, Новиков. Чё бузишь, по сути?
– Тут просто больше всего комочков, – сказал Аркадий, жуя безукоризненно вкусный блин.
– Ты просто не умеешь жевать, – парировала Милана.
Отец расхохотался. Смоленская улыбнулась в свою тарелку.
– Милана, всё очень вкусно, – заверил отец. – Я даже представить не мог, что ты так многогранно талантлива. Настоящее сокровище!
– Анатолий Владимирович, ваша похвала для меня – самый приятный подарок, – она благодарно улыбнулась и изящно угостилась клубникой.
– Я тут подумал, – громко сказал Аркадий.
Все посмотрели на него. Мысли в голове засуетились, встревоженные внезапным вниманием окружающих.
– Пап, а можно я немного поработаю у тебя?
Вo-o-oу, полегче. Чё сказал?
Отец посмотрел на него с удивлением, Милана – с сияющей гордостью.
– Поработаешь, – согласился отец. – Кем?
– Ну…
Аркадий, вспомнив школьные годы, взглянул на Милану за подсказкой.
– Intern? – предположила она.
– Стажёром, да, – кивнул Аркадий, не понимая, о чём говорит.
– Стажёром?
Отец просканировал его долгим изучающим взглядом, затем взял себе новый блин.
– Ты на него хорошо влияешь, Милана.
Он одобрительно посмотрел на Смоленскую. Она улыбнулась в ответ.
– Да я сам вообще-то решил, – возразил Аркадий, всё ещё в плену у своего протеста. – Ну, так чё?
Отец ухмыльнулся и покачал головой.
– Что ты думаешь по этому поводу? – обратился он к Милане.
Так, с каких это пор Смоленская стала мозговым центром этой семьи? Мафия, блин. Блинная мафия. Клан. Сговор. Заговор.
– Думаю, это будет хорошей подготовкой к Лос-Анджелесу, – улыбнулась Милана, выразительно посмотрев на Анатолия.
Аркадий взглянул на неё, затем – на отца.
– LA? Реально? – уточнил он, не найдя в их лицах никаких подсказок.
– Милана, вы с Аркадием сможете подъехать ко мне в два часа? – невозмутимо спросил отец.
– Мы? – удивилась Милана.
Хаха, да, детка. Ты тоже попала. Предупреждал же, что не надо лезть ни в свои дела.
– Да, сможем, – подтвердил Аркадий, довольный таким поворотом. – Вкусные блины, кстати, Миланочка.
Она тепло посмотрела на него и мягко улыбнулась. Так, что ему стало ещё более неловко за своё поведение.
– Милана, во вторник у меня будет конфиденциальная встреча с нашими партнёрами из Канады, – сказал отец. – Мне нужен надёжный человек, в совершенстве владеющий английским и французским. Ты не могла бы помочь?
– Avec plaisir, то есть, I would love to28, – согласилась Милана. – Введёте меня в курс дела?
– Да, сегодня я ознакомлю тебя с деталями.
– Я вообще-то тоже английский знаю, – не выдержал Аркадий. – И французский.
– И из-за экономики чуть не вылетел из школы, да, помню, и с манерами беда, – кивнул отец. – Но ты можешь присутствовать на первой части переговоров.
Аркадий безразлично зевнул и сосредоточился на своих блинах. Он успел забыть, что их приготовила Милана, но, когда в его сонном мозгу вновь сложилась целостная картина этого семейного утра, настроение ничуть не улучшилось.
Блины печёт. Экономику знает. В дела вникает. LA мне обеспечила, по ходу. Fucking Miss Perfect. Просто fucking.
Пусть Милана играет в бизнес – с ней деловой прикольней играть
17 июля 2010
После завтрака отец около получаса поговорил с ними о предстоящих делах: он ожидал их присутствия на каком-то совещании. Милана внимательно слушала. Смоленская относилась ко всему с типичной для неё серьёзностью, кивала и смешно морщила лоб. Аркадий, поняв, что днём можно будет ни во что не вникать, с удовольствием смотрел на неё.
Они сидели рядом на диване в гостиной, и она то и дело касалась его – то ли нарочно, то ли случайно. Ощущать её недоступную близость было томительно сложно, думать о чём-то, кроме неё, неинтересно и невозможно.
Как только отец уехал на работу и дом снова вернулся в единоличную собственность Аркадия, Милана была захвачена в коридоре.
– И чё ты себе позволяешь? – спросил Аркадий, прижимая её к стене.
Она смотрела на него своими завораживающе зелёными глазами и излучала волны самоуверенного спокойствия.
– Что-то не так? – невозмутимо уточнила она. – Комочки где-то застряли?
Губы вызывающе приоткрылись, взгляд игриво скользил по его лицу.
– Не уходи от меня без разрешения, поняла?
– Не указывай, что мне делать!
Милана попробовала оттолкнуть его.
– Командуй у себя в офисе.
Он вдавил её в стену, жадно целуя дерзкий рот. Милана обняла его, прижимаясь к нему всем телом.
– Если босс – докажи, – прошептала она, больно кусая его за ухо.
– Ну ты попала…
Утренний протест преобразовался в желание утвердиться. Желание, ещё более разогретое вызывающим поведением Миланы. Судя по её ответной реакции, она тоже очень хотела отстоять свои оскорблённые блины и притеснённые права. Встреча двух порывов сулила разрушения. Спешно поднявшись на второй этаж, они ввалились в спальню, но не дошли до кровати, вновь прильнув к стене.
Картина, висевшая справа, трепетно дрогнула, Милана вскрикнула, платье треснуло.
– Страсть рвётся наружу, – прокомментировал Аркадий и получил несколько чувственных царапин по спине.
Длинные ногти вдавились в его кожу, Милана смотрела на него с каким-то новым дерзким огоньком в глазах, подзадоривая, накаляя.
Секс был жёстким. Накопившиеся противоречия решались резко, громко, страстно, оставляя заметные следы на коже и неизгладимые впечатления в памяти.
Наконец, с финальным громким аккордом Милана сползла по стенке, глядя на него остекленевшими от счастья глазами. Он помог ей подняться и восстановить равновесие.
– Как тебе полезно думать, оказывается, – восхищённо выдохнула она, прижимаясь к нему.
Её сердце бешено билось, волосы, давно покинувшие пучок, были взлохмачены, губы горели, взгляд выражал всё то, что он чувствовал.
– Ты такой… – прошептала она.
– Босс, – подсказал Аркадий, увлекая её на кровать.
– Боссом будешь, когда работать начнёшь, – с вызовом сказала она, быстро обретя прежнюю собранность и деловитость.
– Вот в кого ты такая? – спросил Аркадий.
Прежнее раздражение сменилось нескрываемым восхищением.
– Неуёмная? – подсказала Милана.
– Наглая, – сказал он ей в губы.
– Сам выбрал. Remember? – напомнила она.
Fuck yeah. Это мой выбор. Неужели кому-то этого мало? Не понял ваще, чё ещё надо?
Милана смотрела на него и улыбалась. Её волосы разметались по подушке. Она выглядела ещё более красивой, чем за завтраком.
– Ты – как цветок, – Аркадий ощутил внезапный порыв вдохновения.
– Какой цветок? – спросила Милана, глядя ему в глаза.
– Какой-то красивый, – он провёл рукой по её лицу и запустил руку в волосы, золотящиеся в солнечных лучах. – Ты вкусно пахнешь, тебя приятно трогать, ты распускаешься утром…
– Я не распущенная! – гневно перебила Милана и попыталась сесть.
– Да куда ты, блин, – Аркадий остановил её. – Это было сравнение. Цветы утром распускаются, чтобы радовать своей красотой, в курсе?
Милана посмотрела на него и рассмеялась.